Иммунитет против малярии
Огромную роль в течении малярии играет вырабатываемый организмом иммунитет, или, по Сержану (Sergent), премуниция (см. Иммунитет). Не будь этого иммунитета, каждый больной неизбежно погибал бы от колоссальной инвазии эритроцитов.
Доказано, что плазмодии могут вызвать приступ, если их не менее 50−100 в 1 мм3 крови, или 150−300 млн. у человека весом 64 кг. Если допустить сохранность всех паразитов, то только из одного паразита терцианы через 12 дней (т. е. через 6 меруляционных периодов) разовьется 189 млн. плазмодиев, а это уже может обусловить развитие пароксизма. Однако цифра взята условно: во всем организме паразитов гораздо больше. В самых банальных случаях приходится видеть в среднем 2 паразита в поле зрения микроскопа (т. е. из 150 эритроцитов два инвазированы). Допустим, что организм не борется с малярийными плазмодиями, т. е. полностью лишен иммунных сил. Тогда через 48 часов количество инвазированных эритроцитов составит 48 на 150, а еще через 48 часов, т. е. после второго меруляционного периода, все эритроциты крови будут инвазированы плазмодиями.
Практика показывает, что смерть больного явилась бы неминуемой в случае инвазии 2540 эритроцитов в поле зрения микроскопа и совершенно неизбежной при тотальной инвазии эритроцитов. Количественные масштабы инвазии при безудержном размножении плазмодиев превосходят границы всякого воображения и цифры их достигают астрономических пределов. При инвазии 1/3 всех эритроцитов число плазмодиев будет равно 8 000 000 000 000. Если бы пересчитать всех паразитов с быстротой 100 штук в минуту, то пришлось бы затратить 130 000 лет, а просмотр их под микроскопом занял бы 550 лет. Между тем размножение плазмодиев в таких колоссальных размерах может происходить в течение 46 дней.
Однако немедленно вслед за развитием малярийной инфекции организм мобилизует и противопоставляет ей такие колоссальные количества иммунных тел, что, как правило, 9598% мерозоитов погибают, не успев инвазировать эритроциты.
Ожесточенная борьба макроорганизма с плазмодиями приводит к тому, что закономерность биологического развития паразитов нарушается: одни из них гибнут, другие отстают в развитии, третьи опережают своих сверстников. В результате этого после нескольких приступов создается довольно пестрая картина: здесь и кольца, и полузрелые, и зрелые шизонты. И вместе с тем имеется одна ведущая генерация, обусловливающая возникновение приступа, но и мелкие «отряды» через несколько меруляционных периодов могут превратиться в могучие генерации, которые способны сами вызвать приступ. Если сюда добавить наступающую у разных больных индивидуально нервнорегуляторную реакцию, то неправильная лихорадка при малярии будет понятна.
При затяжном течении малярийная температура отличается приступообразным (пароксизмальным) характером, причем картина может быть весьма сбивчивой, нерегулярной: несколько приступов чередуются закономерно, соответственно данному типу инфекции, а затем интервалы между пароксизмами становятся неправильными (5−7−9 дней).
